Иисус на «Чёрном континенте» Валерия ДАРАГАН

Один из африканских проповедников, уроженец Камеруна преподобный П. Понди, директор католических школ города Яунде, опубликовал своего рода манифест, посвящённый специфике африканского христианства, его особым потребностям: «Нам необходимо было выразить послание, жизнь и в целом личность Иисуса Христа через язык Африки – тот язык, на котором строится вся наша повседневная жизнь, наша культура. Люди других культур уже делали это до нас и будут делать это, не искажая исторический образ Христа*. Возникновение своего, «Чёрного» Христа в Африке не умаляет, а обогащает послание Бога нашему миру. Бога, ставшего одним из нас, чтобы провозгласить Себя Господом всех народов мира. Благую Весть до всех уголков Земли, представителей всех рас доносили апостолы, которые с евреями становились евреями, среди греков – греками. Так же, как их Учитель, который идентифицировал себя со всяким униженным и преследуемым, когда говорил Савлу, гонителю христиан: «Савл, Савл! что ты гонишь Меня?» (Деян 9: 4). Разве эти слова не выражают даже более того, что выражают наши изображения чернокожего Христа? И эти же слова подтверждают возможность и необходимость их существования!»

Речь здесь идёт о картинах на евангельские сюжеты, которые уже несколько десятилетий пользуются большой популярностью на африканском континенте. На них Иисус, Богородица, апостолы изображены с тёмным цветом кожи, то есть подобными жителям Африки – и далёкие события христианской истории становятся им ближе и понятнее.

Глубокий смысл такой «трансформации» раскрыл американский идеолог чёрной теологии освобождения Джеймс Коун, ярый противник апартеида, рабовладения и колонизации Африки. Он утверждает, что Иисус был чернокожим, поскольку всегда принимал сторону гонимых, – имея в виду в данном случае афроамериканцев, погибших от рук южан… В этом определении заключён парадокс изменчивости и постоянства образа Христа.

Подобная трактовка нашла своё отражение в совершенно особом течении христианского искусства – камерунско-французском проекте «Иисус народа мафа». Мафа (матакам) – этническая группа в северном Камеруне и восточной Нигерии. Семь процентов населения этих территорий исповедует христианство. К 1970‑м годам христиане мафа поняли необходимость собственного, национального выражения Евангелия. Были выбраны ключевые эпизоды Нового Завета, всего около 70, от Благовещения до Пятидесятницы, и жители деревень разыгрывали эти сцены в лицах, их фотографировали, а затем французский художник Бенедит де ла Ронсьер перерисовывал каждый эпизод в современной манере.

С 1977 года более шести миллионов копий таких изображений были разосланы в церкви, миссии, христианские общины Африки, школы, библиотеки, книжные магазины, проповедникам и верующим, и спрос на них не уменьшается… Заказы поступают из 44 стран Африки, 30 штатов США, с островов Тихого океана и из 21 европейской страны. Выбранный художником стиль картин «Иисуса народа мафа», реалистичный и в то же время наполненный глубокой духовностью, трогает сердца темнокожих христиан.

Существуют и другие образы «Чёрного» Христа и евангельских персонажей…

На картине «Последняя трапеза Христа с учениками» конголезского художника Джозефа Муламбы-Манданги мы видим свет, который идёт не от свечей, стоящих на столе, а от фигуры самого Христа. Это сцена из Евангелия от Луки, в которой Иисус говорит: «…очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания, ибо сказываю вам, что уже не буду есть ее, пока не совершится в Царствии Божием» (Лк 22: 15–16). По лицам Его учеников видно, что они не до конца ещё осознают, что` Он открыл им, но понимают: происходящее сейчас – ключ ко всему, что произойдёт дальше с Ним и с ними…

Маски на стене – не просто украшения. Они символизируют африканские народы и их предков, незримо присутствовавших при последней трапезе Христа с Его учениками… Такие маски используются в ритуалах, особенно тех, которые посвящены переходу из одного состояния в другое. Такая маска будет необходима и самому «Чёрному» Иисусу, чтобы победить смерть и воскреснуть…

Камерунский священник-иезуит, а также философ, теолог и художник Энгельберт Мвенг считал очень важным вызвать к жизни африканское «литургическое искусство», восславляющее Бытие. Он открыл художественную студию, в которой обучал молодых художников‑африканцев этому виду искусства.

Он сформулировал понятие «антропологической нищеты»: это нищета духовная, когда потеряно не имущество, а всё, что составляет суть личности, – этнические корни, язык, культура, вера, достоинство… Духовное обнищание – следствие векового рабства, колониального грабежа, расизма, апартеида. В странах, где это приняло острые формы, местная церковь особенно нуждается в самовыражении через самобытное «литургическое искусство», считал художник.

Сам Мвенг в своей оригинальной манере расписывал церкви и образовательные центры Камеруна. Одна из самых известных его работ – Алтарь угандийских мучеников в одном из колледжей Дуалы. (Он посвящён борьбе христиан Уганды, которые ещё в конце ХIХ века начали борьбу за свою веру и, пройдя через преследования, пытки и унижения, завоевали право на неё: сегодня угандийский протестантизм – один из самых сильных в Африке.)

У ног распятого Христа стоят угандийские мученики – африканцы, пожертвовавшие жизнью ради веры и в этой своей жертве соединившиеся с Иисусом. Крест словно вырастает из крестообразного узора, в котором сочетаются солнечный и лунный орнаменты (круги и полумесяцы), треугольники и форма, напоминающая один из видов огранки бриллианта, – символы плодородия и жизни. Картина выполнена в трёх красках: красная – цвет жизни, чёрная – цвет страданий, белая – смерти… Величие этого креста несёт в себе и триумфальное послание Пасхи: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек» (Ин 11: 25–26).

По воле Всевышнего к мученикам, собравшимся у подножия Креста, присоединился и сам художник: в 1990‑х в Камеруне произошло несколько громких убийств, жертвами которых стали христианские священники, в их числе был и Энгельберт Мвенг.

Удивительна по силе воздействия на зрителя картина художника из Ганы Сами Бентила «Я есмь Путь» («Иисус сказал ему: Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня», Ин 14: 6). Цепочка следов, ведущая прямо к сердцу чернокожего Иисуса, иллюстрирует эти евангельские слова. А многое множество фигур на заднем плане, с чёрными лицами, – те, кто следует этим путём, принимая учение Христа.

Детство художника пришлось на период, когда его родина боролась за независимость и драма целого народа разыгрывалась на улицах его родного города Аккры. В противовес духу постоянной борьбы и кровопролития, Сами стремился к гармонии и миру, и это стало основным посланием, заключённым в каждом его произведении. Художник убеждён, что искусство способно объединять людей, вселять в их сердца покой и любовь, желание быть всем вместе, исповедовать общие ценности и сохранять мир во всём мире, для всех народов.

———————————————————-

———————————————————-